В 1960 годы при Н. Хрущёве органы КГБ, при содействии армии, планомерно прочесывали Кавказские горы – вылавливали всех, кто там укрывался, в основном монахов и отправляли в исправительные лагеря.

В шестидесятые годы я был боевым офицером,имел партийный билет и был начальником крупного вертолётного соединения,имел большой опыт полётов в горах, где от летчиков требуется особое мастерство. Тогда на Кавказе мне дали задание следить на вертолёте за группой монахов.

В кабине вертолёта было очень душно. Внизу на гору поднимались одиннадцать монахов в чёрных балахонах. Немного ниже за ними зелёным оцеплением уверенно двигались солдаты. Оценив обстановку, я передал по рации:
— Земля! Я — воздух. Монахи движутся на вершину горы. Медленно сужайте кольцо оцепления и прижимайте их. Вершина горы обрывистая. Дойдя до неё им некуда будет деться. Там мы их и возьмём! Приём!
— Воздух! Я — земля. Понял вас. Конец связи.

Двое суток мы выслеживали этих монахов. И вот операция дошла до своего завершения. Я не знал, что будет с монахами,когда их арестуют. Да мне тогда это было и не интересно. Я просто выполнял приказ.

Тем временем монахи поднялись на самую вершину горы. Сзади их догоняли солдаты с собаками, а впереди — бездонная, отвесная пропасть. Положение было безвыходно-критическим.

Я зашёл ещё на один круг и завис прямо над монахами. Ветер от лопастей трепетал их одежду и волосы. Отчаяние видел я на их лицах. Они были похожи на стаю загнанных волков. Моргая сигнальными огнями я давал понять монахам, что всё кончено. Солдаты тем временем приближались…

Вдруг внизу начало происходить что-то необычное. Монахи встали в круг, взялись за руки и встали на колени. Они начали молиться. Потом все вместе встали и подошли к краю пропасти. «Неужели будут прыгать? Это же верная смерть! Что, разве они решили покончить самоубийством?» — С досадою подумал я и схватил рацию:
— Земля! Земля! Не подходите ближе, они хотят прыгнуть! Они на краю пропасти! Приём!
— Воздух! Я — земля. Ждём пять минут и продолжаем движение. У нас нет времени — скоро стемнеет. Приём!
— Понял. Конец связи.

Не отрывая глаз я смотрел на стоящих на краю пропасти монахов. И вот один из них, стоящий по середине, взял два посоха, сложил их крестом и три раза медленно перекрестил и благословил пропасть. Потом он шагнул первым прямо в пропасть! Но почему-то не упал, а каким-то чудом остался висеть в воздухе. Волосы мои зашевелились на голове. С высоты я ясно видел, что монах не стоит на земле, а висит в воздухе! Затем он медленно начал делать шаги и пошёл как по дорожке. Он не упал в пропасть! Как?! За ним шагнули и также пошли по воздуху все остальные монахи. По очереди, цепочкой. Они спокойно шли друг за другом, поднимаясь вверх, пока все не скрылись в облаке.

От увиденного я растерялся и потерял контроль над управлением вертолётом. Немного опомнившись я вырулил машину, посадил вертолёт на поляну и заглушил его.

Минут через двадцать ко мне подбежали солдаты из оцепления. Я продолжал сидеть в кабине вертолёта, пытаясь дать логическое объяснение увиденному. Солдаты обступили вертолёт и старший спросил меня:
— Товарищ капитан, где они? Куда делись монахи? Мы поднялись на вершину, но их там не было.
— Они… они ушли на небо.

Громкий солдатский смех с протяжным эхом раздался в горах.

* * *
Полковник метался по комнате и брызгал слюной:
— Потрудитесь объяснить, товарищ капитан, куда пропали монахи, которых мы выслеживали двое суток?! И как вы повели оцепление по ложному следу!
— Моим объяснениям вы всё равно не поверите, товарищ полковник. Так что вот мой партийный билет и рапорт об увольнении в запас.

Уйдя из армии я принял Крещение и стал верующим человеком.

Дивны дела Твои, Господи!

Мирослав Манюк. 17.12.15.